«Своевременные» мысли по поводу романа Юрия Вяземского «Бесов нос» (Анализ произведения)

Благова Алла Романовна
доцент кафедры мировой литературы и культуры
МГИМО МИД России,
к.филол.н., доцент

Кутукова Наталья Васильевна
доцент кафедры мировой литературы и культуры
МГИМО МИД России

Аннотация: В статье анализируется новая книга писателя Юрия Вяземского «Бесов нос». Предлагается своя интерпретация произведения в оценке проблематики и идейного диалога, который ведется на страницах книги. Анализируя художественный текст, авторы отмечают своеобразие построения романа, делают попытку осмысления того, как пересекаются и взаимодействуют в произведении две культуры: современная и культура эпохи викингов. Авторы полагают, что Юрий Вяземский поставил перед читателями главный и широко обсуждаемый сегодня вопрос о национальной самоидентичности русских. Многие мысли героев представляются не только дискуссионными, но и провокационными. Тем не менее этот непростой спор держит читателя в постоянном напряжении, заставляет задуматься о многих проблемах.

Ключевые слова: история, Русь, эпос, скандинавский эпос, саги, диалог, культура и миф.

Недавно вышла в свет книга Юрия Вяземского «Бесов нос», первая из трех книг романа-саги под названием «Волки Одина» [1].

Жанр, выбранный и обозначенный автором, сразу же вызывает недоуменный вопрос. Почему роман-сага? На этот вопрос исчерпывающе отвечает Л.Н. Толстой в своей статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”»: «Что такое «Война и мир»? Это не роман, ещё менее поэма, ещё менее историческая хроника. «Война и мир» есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось» [2, 356]. И действительно, русская литература не укладывается в европейскую форму. Начиная с Пушкина много примеров уникальных по жанру произведений: роман Пушкина «Евгений Онегин», поэма Гоголя «Мертвые души», роман Лермонтова «Герой нашего времени» и многие другие.

Юрий Вяземский нашел свой уникальный жанр, который позволил ему вместить в свое произведение большой исторический и литературный материал, поставить проблемы эпохального значения.

Говоря о саге как о литературном жанре, мы можем вспомнить только семейные саги, где на протяжении всего романа рассказывается о жизни нескольких поколений одной семьи. Как, например, «Сага о Форсайтах» Джона Голсуорси – история семейного клана, в судьбе которого отразилась судьба самой Англии в переломный период истории. Тем не менее изначально сага - это не только древнескандинавское и древнеирландское народное эпическое сказание, но и дума, поэтическое предание. Это памятник мифологического или легендарно-исторического характера. Сага – это не эпос, это жанр, балансирующий между историей и литературой. Понятно, почему именно саги вдохновили писателя нарисовать картину современного мира, не только понять, откуда Русь пошла, но и какая кровь течет в наших жилах, какие корни питают наше национальное древо, как формировалось наше сознание.

Где же граница между прошлым и настоящим и какая таинственная связь существует между этими мирами?

В романе два мира, древний мир эпохи викингов и современный мир, с одной стороны, они четко разделены композиционно, а, с другой стороны, тесно связаны друг с другом. В первой книге эти связи только намечены, древний мир постепенно проникает в современность пока мистически, волнует воображение, тревожит и пугает: «вертикальный» туман, из которого выплывают корабли викингов, волк и волчонок, которые появляются в комнате профессора то ли во сне, то ли наяву, мертвые животные на дороге, деревня с перепутанными номерами домов, странная церковь, напоминающая церковь из гоголевского «Вия», которую навещает нечистая сила, и наконец, сам Бесов мыс, каменный мыс, который существует в реальности на побережье Онежского озера. Такое название мыс получил в ХVI веке от христианских монахов, так как среди петроглифов различается изображение длиной около 2,3 метров, напоминающее беса.

Автор, как и его герои, которые приехали рыбачить на Ладогу, представляется нам рыбаком, вылавливающим из глубины веков некие национально-духовные смыслы, которые помогут ему ответить на вопрос: «Кто мы такие?».

Вяземский пишет свою сагу с вымышленным героем Эйваром, чей путь окрашен кровью. Поражает, насколько глубоко он проникает в глубь веков, сколько представлено деталей быта (одежда, утварь, оружие и т.д.), географических названий (реальных и вымышленных). Этот мир соткан из многочисленных мифов, легенд, саг, он густо населен мифологическими персонажами. Творя свою сагу, автор книги предлагает блестящую стилизацию, сохраняя колорит и дух древнего языческого мира. Этот текст, как и любой текст древнего эпоса, многогероен, при этом действия и поступки героев не получают авторской оценки.

Характеры психологически не разработаны, портреты нарисованы схематично. Но именно так устроен этот мир, лишенный индивидуальной воли (кроме воли к победе) и подчиненный власти высшей силы, воплощенной в романе в образах богов и их земных представителей. Творческая фантазия автора позволяет ему по-своему философски осмыслить знакомые по скандинавским сагам и мифам образы, при этом лишив этот мир любви и страданий. Любовь заменяют плоть и похоть, а дружбу – «братство» или даже «братва» в современном звучании.

Главный герой саги Эйнар, как и бог Один, бродит среди людей, перемещается в северном пространстве Европы, совершая убийства, сталкиваясь с предательством, злобой, обманом, жестокостью и завистью. Путь Эйнара – это его судьба, которая ведет к смерти. При этом у героев саги нет страха перед смертью. Наоборот, они вступают в единоборство с судьбой, чтобы победить смерть или умереть героем. «Сага, как правило, рассказывает о тех моментах жизни исландцев, когда они вплотную сталкиваются с судьбой и когда пересекаются и вступают в конфликт судьбы разных индивидов. Это испытание судьбой нередко ставит героев перед лицом смерти, от них ожидается достойное поведение… Потому-то при всей своей «абсолютной прозаичности» саги отличаются напряженным драматизмом» [3, 115].

Мифологический мир сливается с реально-историческим. Где граница между историей и мифом? Понятно, что древний человек не видел этой границы и в силу своего мифологического сознания отождествлял мир природы с миром людей. Прослеживается связь воина и зверя. Например, воины-берсеки, бившиеся с особым неистовством, рычали во время схватки. Само слово «берсек», по одной из версий, означает «медведь». Неслучайно Эйнару снятся воины в звериной шкуре после того, как он убил волка. Подвиг Эйнара связан с сагой о Сером волке-убийце Фенрире. Разорвав пасть волка, Эйнар напился его крови и надел его шкуру. Образ героя – оборотня, в котором часто просыпается зверь, известен не только в скандинавской мифологии, но и восточно-славянской, где «волх» означает «волк», огненный волк, сын матери сырой земли и огненного змея. Это бог-оборотень, который понимал язык зверей и птиц и сам мог принимать звериный облик. Видимо, поэтому одно из племен в романе называется «волхи». Образ волка Фенрира, волка ужаса, связан с картиной апокалипсиса, концом света. Скандинавская мифология и образ Фенрира как врага всего существующего оказали сильное влияние на современную культуру. А судный день Рагнарёк и история предательства Фенрира легли в основу большинства религиозных учений.

В современной части романа зловещий образ Фенрира как воплощения мирового зла отпечатался на камне рядом с православным восьмиконечным крестом. Профессор прочитал изображение как «фаллическое», что наводит на мысль о плодовитости беса: зло продолжает оплодотворять мир.

В 16 главе «Пиво» Эйнар рассказывает о своей встрече с евреем Софонием, который уверен, что только евреи «знают путь», потому что верят в одного Бога. Эйнар же и его народ – язычники, которые особо чтят «Одина, Тора и Фрейра, а также Ньерда, потому что часто приходится плавать». Так начинается разговор о религии, который продолжится в современной части романа.

Сюжетная линия современной части романа связана с рыбной ловлей. Что же вылавливают в холодном северном озере герои романа? В «Перебранке Локи» и в «Видении Гюльви» содержится рассказ о том, как Локи превращается в лосося, спасаясь от гнева богов. Поймав Локи-лосося, Тор сжал его мощной рукой, поэтому рыбы – плоские. В романе драйвер Петрович определяет, обычный или необычный лосось, по хвосту: «У этого хвост не сплющен, а просто короткий. А у того был сплющен. Этот обычная рыба. А тот…» [1, 153]. При этом мы знаем, что Локи является отцом мирового змея и других хтонических чудовищ. В «Песни о Хюмире» и в «Прорицании вельвы», а также в скальдической поэзии присутствует сюжет о том, как Тор и великан Хюмир вылавливают мирового змея. Хюмир поймал двух китов, а Тор – змея Мидгарда, в голову которого бросил свой молот. В «Прорицании вельвы» Тор убивает змея, но и сам погибает от его смрадного дыхания. В поэзии скальдов рыбалка описана более драматично. Акцент делается на взаимной ненависти трех участников этого поединка: Тора, змея и великана. Этим чувством пропитан и современный мир. В этом смысле показателен странный «анекдотец», рассказанный Митей в конце книги. Толпа, распинающая Христа – вечный сюжет, ненависть, злоба и зависть открывают двери ада.

Композицию современной части романа определяют диалоги героев, отсылающие нас к платоновским философским диалогам, которые представляют собой новый художественный жанр. Среди особенностей платоновских диалогов можно выделить сочетание в рассказе событий прошлого и настоящего, а также искусство портретной характеристики. В диалогах участвуют не только идеи, но и живые люди. Вяземский также приглашает читателя принять участие в обсуждении историко-философских проблем, связанных с прошлым, настоящим и будущим России. Площадками, на которых разворачивается дискуссия, становятся рыбацкая лодка, баня и застолье. Вспомним платоновский «Пир» и пиры викингов после удачного похода или перед жертвоприношением. Участники диалога – профессор истории, телеведущий и писатель. Обращает на себя внимание и четвертый, который не участвует в интеллектуальном споре, но именно он является носителем неких сакральных знаний, о которых в первой книге мы можем только догадываться. Этот герой – драйвер Петрович. Образ карела Петровича соотносится с мифологическим образом перевозчика, известного в мифах разных народов. В Древней Греции это Харон, перевозчик душ умерших в подземное царство мертвых (Аид), а в Древнем Египте – лодочник с лицом, обращенным назад. Лицо Петровича будто украли, нос почти отсутствует, а глаза зловеще меняют цвет. Только он знает путь в прошлое, общается с призраками, когда ворота открыты, и знает все не только о домовом Мирошке, но и о каждом госте, приехавшем на рыболовную базу.

В конце книги один из персонажей, Митя, к которому Петрович относится с особым трепетом, просит рассказать о границе. Мистическая граница появляется в виде вертикального тумана, порождающего разные образы: корабли викингов, женщину в белом, цветущий яблоневый сад и другие. Для разума этот мир закрыт, становится невидимым. Профессор Сенявин, историк, познает мир логически. Именно ему принадлежит теория трех этажей и девяти комнат, своеобразная культурная модель современного общества России. «Вот я и предлагаю рисовать наш портрет прямо и честно», - говорит профессор [1, 67]. Историк аргументированно и логически стройно доказывает, что Россия, которую покинул Бог, погрязла в пороке. Воровство, зависть, продажность, грязь и хамство присутствуют на всех этажах (государство, наука, религия и т. д.) и определяют лицо современного общества и современного человека. И здесь напрашивается аналогия с древнеславянскими языческими племенами, как они описаны автором книги. У словен нет ни бога, ни богов (у них не было молитв), они даже не язычники. Это абсолютно природный мир, где люди мало чем отличаются от животных (описание весеннего обряда). Словене завистливы, вороваты, беспрестанно оскорбляют друг друга, даже матерей. Не лучше русы, грубые, жестокие, похотливые, агрессивные, которые, с точки зрения еврея Софония, хуже хазар. Так что же? Это наша генетика? На этот вопрос нет прямого авторского ответа. Но есть цитата из Тютчева «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить». Профессор уверен, что хорошо понимает Россию. Он пытается докопаться до корней, разрешить давний научный спор о происхождении Руси (норманская и антинорманская теории). Его мысль бьет ключом. Он блещет эрудицией, подкрепляя свои мысли литературными цитатами, практически вся русская литература участвует в этом споре: Тютчев, Достоевский, Толстой, Карамзин, Тургенев, Булгаков, Чехов и др.

Своеобразным оппонентом профессора является писатель Митя, который понимает, что возможности науки в познании жизни и человека ограничены: «Некоторые ученые, правда, пытаются с помощью науки исследовать душу. Но ту часть души, которая связана с духом, наука уж точно не видит и не может видеть» [1, 103]. Не удивительно, что, в отличие от профессора, который в тумане видит корпию, Митя видит цветущий яблоневый сад. Профессор Сенявин убежден в непогрешимости своей теории, он агрессивен, в нем время от времени просыпается Фенрир. Вместо улыбки у него оскал, ему, как и Эйнару, снится сон, перетекающий в вьявь, когда он видит волка и волчонка в своей комнате. Митя, чей кашель раздражает профессора, способен увидеть невидимое, он пренебрегает тем, что ценно для профессора: профессия, должность, статус и прочие социальные «метки» и ярлыки. Особое место в этом споре занимает телеведущий, который не обременяет себя философией, а постоянно оправдывается, доказывая, что телевидение необходимо людям, оно открывает им окно в мир. Это типичный медийный человек, человек массовой культуры, своеобразный транслятор чужих идей и текстов. Меняется ситуация общения, меняется и он. Телеведущий приспосабливается и к той ситуации, в которой он оказался на рыбалке. Меняется даже его язык, каким он разговаривает с драйвером.

Итак, спор в романе ведется вокруг теории профессора, он же задает и темы дискуссии. Можно сказать, что роман Вяземского построен по аналогии с романом Булгакова «Мастер и Маргарита», только вместо Христа язычники. Современная часть романа Булгакова написана сатирически, она событийна, там много персонажей; в романе Вяземского современность воплощена в идейных спорах, в которых участвуют всего три героя. При этом в булгаковском романе сам автор однозначно соотносится с образом Мастера, в романе Вяземского он, можно сказать, един в трех лицах, что усложняет образ. В этом смысле на вопрос, кто же является резонером автора, однозначного ответа нет. Речь может идти о внутреннем противоречии автора в его стремлении понять самого себя, о поиске национальной самоидентичности, который, может быть, связан с желанием отыскать тот мифологический ясень древних скандинавов, чьи корни уходят глубоко в землю, а ветви устремляются к облакам. Именно это древо ищет Митя на Бесов мысе. Первая часть романа-саги заканчивается загадкой, которую автору предстоит разгадывать в двух последующих книгах. Спор продолжается. Пока можно закончить чеховскими словами: «Правды никто не знает» – и с нетерпением ждать продолжения.

Литература

1. Вяземский, Юрий. Бесов нос. Волки Одина: [роман] / Юрий Вяземский. – Москва: Эксмо, 2019. – 416 с.
2. Толстой, Л.Н. Несколько слов по поводу книги “Война и мир”. / Л.Н.Толстой. Собрание сочинений в двадцати двух томах. Т. 7. – М.: «Художественная литература», 1981. – 356 с.
3. Гуревич, А.Я. История и сага. О произведении Снорри Стурлусона «Хеймскрингла». / А.Я.Гуревич. – М.: Наука, 1972. — 200 с.
4. Компанелли, П. Возвращение языческих традиций. / П.Компанелли. – М.: «Вече», 1987. – 228 с.
5. Стеблин-Каменский, М.И. Исландские саги. Библиотека всемирной литературы. Исландские саги. Ирландский эпос. / М.И.Стеблин-Каменский. – Москва: «Художественная литература», т. 8, 1973. – 792 с.
6. Стеблин-Каменский, М.И. Примечания к тексту. Библиотека всемирной литературы. Средневековый героический эпос. / М.И.Стеблин-Каменский. – Москва: «Художественная литература», т. 9, 1975. – 816 с.
7. Метелинский, Е.М. «Эдда» и ранние формы эпоса. (Серия «Исследования по теории и истории эпоса». / Е.М.Метелинская – М.: «Наука», 1968. – 364 с.

About the book “Devil’s Nose” by Yury Vyazemsky

Alla Blagova, PhD, Associate Professor of the Department of World Literature and Culture, MGIMO.

Natalia Kutukova, Associate Professor of the Department of World Literature and Culture, MGIMO.

MGIMO 119454, Moscow Vernadsky Prospekt, 76

Abstract: The authors shared their reflections after reading the book "Devil’s Nose" by Yuri Vyazemsky.

Key words: devil, the Viking era.